Рок-н-ролл уютно перевернулся в гробу

[sigplus] Критическая ошибка: Папка галереи изображений FOTOREPS/d_25_10_12 как ожидается будет относительно пути базовой папки изображений, указанной в панели управления.

Вечером 24 октября в Иркутской областной юношеской библиотеке им. Уткина оживала легенда. Гремела гитара, гудел саксофон, били барабаны, молодёжь усердно тряслась под буги. Оранжевое настроение, голые коленки и плечи с полоской яркого сарафана по центру, лиловые рубахи под зеленью пиджаков, хоровое пение хитов 70-х. Нет, это не циничная акция подрыва академических устоев. В этот день в читальне воскрес рок-н-ролл.

Виной организованным беспорядкам послужил вечер воспоминаний «Брод и бродовские: музыкальные пристрастия молодёжи Иркутска 70-х годов», прошедший в рамках проекта библиотеки имени Уткина «Улица Большая». С рискованной задачей раздвинуть стены читального зала до размеров стиляжной экспрессии организаторы справились блестяще. Глядя на ударную установку в центре, гитарный комбик и микрофоны, скептик во мне понемногу отбросил предрассудки. Остатки недоверия рассеял ведущий вечера, музыкант Александр Мишкин, с порога объявивший: «Сейчас мы отправимся в прошлое. Желаю всем вернуться живыми!»

Оказывается, «брод» - отнюдь не место комфортного перехода реки. Бродом, сокращённо от «Бродвей» стиляги  называли центральную улицу города, место променада и тусовок. А «бродовские», соответственно, – продвинутая молодёжь центра. Иркутским Бродвеем считалась улица Карла Маркса, то есть, простите, «Кырли-Мырли». «Бродовские» в Иркутске сосуществовали в параллельной, непересекающейся реальности с «парковскими». «Парковские» также жили в центре, но в деревянной части города. Угрюмые дети рабочих обитали в собственном культурном поле. «Бродовские» слушали рок-н-ролл, играли рок-н-ролл, доставали рок-пластинки и смотрели редкие западные фильмы, пытаясь увидеть в них рок-звёзд. Объединяло бродовских и парковских одно – оба социальных лагеря в свободное время преимущественно пили.

- Самым диким из культурных мест на Кырли-Мырли было ДК Куйбышева, – вспоминает Александр Мишкин. – Собственно говоря, там устраивали вполне стандартные танцы. Играл ансамбль, который частенько менялся. Однако ДК находился на стыке нескольких районов. На танцы приезжали рабочинские, радищевские и маратовские и постоянно между собой что-то делили. Там всегда дежурил милицейский «уазик», но танцы всегда заканчивались понятно как. То есть приличному человеку, особенно с девушкой, ходить туда не стоило. После очередного безобразия пляски закрывали до начала следующего сезона. Так тянулось примерно до 1987 года, когда появилась относительная свобода, и стало возможным частное предпринимательство. В ДК была организована дискотека. Там всё было более солидно, с охранниками-спортсменами.

Впрочем, стиляги старой закалки не дают обратить вечер воспоминаний в аттракцион приторных сентиментальных посиделок. Иллюстрируя нырок в прошлое шлягерами давних лет жаром собственного исполнения, музыканты играют гимн стиляг – «Гарлемский ноктюрн». Артисты играют нестройно и небрежно, молодцеватый взор омрачает  озабоченность зрелости. Но зритель в восторге. Саксофон отражает вытянутые лица гостей – современных неформалов в первом ряду. Их мешковатые фигуры в угрюмых чёрных балахонах вступают в борьбу с нарочитым подростковым скепсисом – ёрзают в такт музыке. Скоро они сорвутся в трезвые, компрометирующие тру-металлиста, танцы под Жанну Агузарову. Вечер прошёл недаром – ведь утром будет стыдно: «А помнишь, вчера ты отплясывал буги с дюжим мужчиной в камуфляжных штанах?»

В поддержку зрелым стилягам организаторы направили значительные силы молодёжной поддержки. Аудиторию разогревали школьные ансамбли песни и пляски. Вместе с тем, энтузиазм и задор юности несколько портили растерянные лица исполнителей. Подростки, вдохновлённые знойным блеском эстетики группы «Браво» и фильма «Стиляги», полностью перенимают форму, но не дух. В головах маленьких активистов миф. Нарочито томные лица, движения невпопад, гримасы не в ноту, слова песен то и дело выпадают из памяти. Культура размыта, её седые корни – музыканты на заднем плане – недоверчиво хмурят брови. «Не путайте хиппи с happy», напрасно остерегает плакат на книжном стеллаже. Тлетворный западный ветер за 30 лет полностью поменял курс.

Ничего экстраординарного, когда Борис Гребенщиков впервые спел «Рок-н-ролл мёртв» большинство присутствующих ещё не родились. Впрочем, это поправимо, ведь память принято освежать.

– Мы ставим перед собой задачу дать молодому поколению почувствовать историю Иркутска, – говорит один организаторов мероприятия, библиограф Раиса Сахаровская. – С помощью звуков, красок тех времен, способом полного погружения. Мы действуем, прежде всего, на эмоции, пытаемся увлечь подростка.

И подростки поддаются. Полтора часа прекраснодушного драйва пролетают быстро. Пустые места в зале есть, но очарованных больше. Библиотеки по-своему решили бороться за клиента, который всё реже желает быть читателем. Поспевая за временем, они делают ставку на шоу. Уютное, домашнее, невинное и целительное, но всё-таки шоу.

Так в рамках краеведческого проекта «Улица Большая» в сентябре библиотека имени Уткина провела первую встречу, посвящённую творчеству Александра Вампилова, где дети ставили пьесы. На 20 ноября запланирован вечер памяти художницы Галины Новиковой, готовится конкурс юных живописцев. И всё же, книгохранители упорствуют в своей мечте, развлекая – убеждать. Поощряя интерес к книге атмосферой, а также  провоцируя амбиции. По мотивам встреч школьники будут писать научные доклады по истории Иркутска, а в конце сезона библиотека планирует организовать научно-практическую конференцию. Там определятся лучшие труды, на основе которых издадут краеведческий сборник, посвящённый иркутской истории и составленный из сочинений окрылённых школьников.   

А воспитание рок-н-роллом? Эх, дорого бы дали отцы за такое детство!

{gallery}FOTOREPS/d_25_10_12{/gallery}